Свидетельство Елисеева еще раз демонстрирует отсутствие в Дутове задатков будущего вождя и простоту его образа жизни в период службы в училище.
В этот, наверное, самый спокойный в жизни Дутова период у него родились еще две дочери: Надежда (12 сентября 1909 г.) и Мария (22 мая 1912 г.). Восприемниками Надежды стали подъесаул лейб-гвардии Сводно-казачьего полка Григорий Степанович Бунтов и жена есаула Оренбургского казачьего войска Лидия Павловна Доможирова (урожденная Дутова, кузина Александра Ильича225), Марии – состоящий на льготе подъесаул Оренбургского казачьего войска Петр Николаевич Кручинин и жена состоящего на льготе есаула Оренбургского казачьего войска Александра Алексеевна Мельникова. Младшая дочь Елизавета также родилась в Оренбурге (восприемники – Генерального штаба капитан Николай Тимофеевич Сукин и жена войскового старшины Оренбургского казачьего войска Лидия Павловна Доможирова), но уже во время Первой мировой войны – 31 августа 1914 г.226 У Дутова был и сын Олег, однако документы о его рождении мне неизвестны, можно лишь однозначно утверждать, что родился он в 1917–1918 гг.227 Дутову, очевидно, нравилась именно такая спокойная, размеренная и предсказуемая жизнь провинциального офицера. Годовой доход будущего атамана на 10 января 1913 г. составлял: жалованье – 800 руб., столовые – 800 руб., квартирные – 320 руб. 25 коп. Всего – 1920 руб. 25 коп. (в среднем – 160 руб. в месяц)228. При стоимости пуда пшеничной муки в 2,5 руб., мешка картофеля в 1 руб., фунта мяса в 10–12 коп., бутылки водки в 30 коп., бутылки коньяка в 1,5 руб., пары ботинок в 5–8 руб., пары яловых сапог в 7 руб. подобный оклад позволял существовать достаточно свободно. Для сравнения: зарплата квалифицированного рабочего составляла в среднем 90 руб., служащего – 85,5 руб.
Своей деятельностью в училище Дутов заслужил любовь и уважение со стороны юнкеров, для которых он сделал очень много. Помимо образцового выполнения своих должностных обязанностей, Дутов организовывал для юнкеров спектакли, концерты и вечера. По свидетельству официальной биографии Дутова, «его лекции и сообщения всегда были интересны, а справедливое, всегда ровное отношение снискало большую любовь юнкеров. И ныне многие его ученики вспоминают с благодарностью наставления и советы А.И. В момент поступления А.И. в училище последнее принял К.М. Слесарев. Училище было запущено, особенно инвентарь, описи были в хаотическом беспорядке, учебное имущество и библиотека содержались отвратительно. Огромную помощь в учебном деле начальнику училища оказал А.И. Дутов. Бывшие юнкера рассказывали, что в первые годы принятия должности А.И., засучив рукава и одев фартук, сам перетирал, мыл, исправлял и подклеивал учебное имущество, до глубокой ночи засиживаясь в училище и приводя все в порядок. Любовь к порядку и аккуратности особенно сказалась на службе в училище. В первый же год имущество все было строго проверено, систематизировано, были составлены каталоги и описи. Работа А.И. в училище многократно оценивалась и отмечалась в приказах. За всю службу, по свидетельству сослуживцев, А.И. ни разу не опоздал на службу и ни разу не ушел со службы ранее назначенного срока… А.И. всегда был устроителем всех спектаклей, концертов, вечеров, украшал и декорировал залы и комнаты, выказывая огромную изобретательность и тонкий вкус»229.
За свои труды Дутов в декабре 1910 г. был награжден орденом Св. Анны 3-й степени, а 6 декабря 1912 г. в возрасте 33 лет произведен в войсковые старшины. Для сравнения: его отец получил тот же чин только в 47 лет230. Добавлю, что, по статистике 1892 г., средний возраст подполковников (армейский чин, соответствовавший чину войскового старшины в казачьих войсках) составлял 45 лет231. Таким образом, можно сделать вывод о достаточно успешном продвижении Дутова по службе.
В октябре 1912 г. для приобретения годового ценза командования сотней его командировали в 5-ю сотню 1-го Оренбургского казачьего полка, дислоцированного в Харькове, был ли у него выбор в этом вопросе – неизвестно, однако это цензовое командование и знакомство с графом Ф.А. Келлером впоследствии кардинально изменили жизнь Дутова. «В службе сего штаб-офицера не было обстоятельств, лишающих его права на получение знака отличия беспорочной службы или отдаляющих срок выслуги к оному», – гласила стандартная формулировка из его послужного списка, составленного в Харькове 24 января 1913 г.232
В приказе по 10-й кавалерийской дивизии от 28 января 1913 г. ее начальник генерал-майор граф Ф.А. Келлер отметил, что, посетив 27 января казармы учебной команды, 5-й и 6-й сотен 1-го Оренбургского казачьего полка, «несмотря на то, что непосредственно перед моим приездом в названные сотни в них прибыли с железных дорог сменные команды молодых казаков с их лошадьми, я застал как казармы, так и конюшни совершенно готовыми к их принятию. Молодых казаков я застал уже за обедом, который был изготовлен раньше обыкновенного времени; в казармах для каждого молодого казака была уже приготовлена койка с набитым тюфячком, подушкой и одеялом; баня для мытья после дальней дороги была заказана; одним словом, полковым и сотенным начальством были приняты все меры для того, чтобы молодые казаки сразу почувствовали себя в родной, заботящей[ся] о них семье… ставлю такое отношение к важному воспитательному делу в пример всем полкам дивизии и надеюсь, что в будущем году я увижу такое же отношение к молодым солдатам, прибывающим в регулярные полки»233. В приказе объявлялась благодарность Дутову и другим офицерам полка. И надо сказать, что благодарность Келлера, слава которого гремела по всей русской коннице, значила немало.
В приказании № 15 по 10-й кавалерийской дивизии от 24 августа 1913 г. сообщалось, что во время учений «как пример отличной работы разведывательных частей необходимо указать на работу 5-й сотни 1-го Оренбургского казачьего полка под командой Войскового Старшины Д у т о в а (здесь и далее – разрядка документа. – А. Г.), которая была от красного отряда с задачей произвести разведку в районе р. Тетлеги – с. Заражное – с. Каменная Яруга. Войсковой Старшина Д у т о в, перейдя Донец вброд, не обнаруженный противником, произвел отличную и обстоятельную разведку всех частей неприятельского отряда. Трудную задачу по доставке донесений организовал настолько обдуманно и удачно, что все донесения, несмотря на то, что Донец был занят охранением противника, были своевременно доставлены начальнику отряда. Условия разведки были очень тяжелые, и поэтому отличные результаты могли быть получены только при самой тщательной продуманности всех действий и дружной работе…»234. За организацию разведки Дутов был вновь удостоен благодарности начальника дивизии. И наконец, в октябре – ноябре 1913 г. за разведку во время маневров Дутов, уже после того, как он сдал свою сотню и возвратился в Оренбург, получил благодарность командира X армейского корпуса (приказ войскам Х армейского корпуса № 131 от 21 октября 1913 г.) и третью благодарность начальника дивизии графа Келлера (приказ по 10-й кавалерийской дивизии № 147 от 9 ноября 1913 г.). Известно, что 1-й Оренбургский казачий полк был любимым полком Келлера235, и не исключено, что кратковременный период пребывания в полку Дутова послужил Келлеру очередным доказательством правильности своего выбора. Верным был и выбор самого Дутова, который за время пребывания в дивизии Келлера, самым серьезным образом готовившего свои части к предстоявшей войне, смог почерпнуть для себя как для кавалерийского офицера много полезного.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});